Татьяна Миронова Русский Марш собрал 30 тыс человек
Накануне 4 ноября, Дня народного единства, вечером в магазине я услышала разговор двух женщин:
— Слушай, праздник, не знаю, как называется, завтра что ли будет? — вопрошала одна. — Так он 4-го или 5-го?
— А тебе-то какое дело, — удивилась другая, — дали лишний выходной и радуйся.
Оболваненное население России с удовольствием провело «лишний выходной» на диванах и кухнях у экрана телевизора, так и не поняв, что празднуют в эти дни в России, и что за история творится ныне на улицах их городов. По русской поговорке «Некогда свинье на небо смотреть». Вот и в Москве опросы показали, что большинство народа слыхом не слыхивало о Минине и Пожарском, освободившим 400 лет назад Москву от нашествия иноплеменных, не ведал народ и о том, что русские люди в ответ на новое угнетение и оккупацию собирают на улицах Москвы Русский марш. А хуже того, многие знали про Русский марш, но кочевряжились, сидя в теплых своих закутках и хлевушках, дескать, не пойдем с фашистами маршировать (а именно фашистами именовали участников Русского марша все либеральные и правительственные средства массовой информации). Кто побоялся мнимых фашистов, кто не пожелал ходить в одних колоннах с немилыми им лидерами, кто прикрыл свою трусость и лень отговоркой: чего по улицам зря ходить, вот когда настоящий бунт начнется, тогда мы и выйдем!..
Но и без этих, не ведавших ничего об истории родной страны, и без малодушных, напуганных жупелом несуществующего русского фашизма, и без болтунов, оправдывающих свое домоседство нежеланием встать в одни колонны с «экстремистскими лидерами», и без лентяев и лежебок, которые уверяют, что выйдут только на «настоящее дело», — и без них в Москве собралось 4 ноября от 30 до 35 тысяч человек. Именно такую цифру участников Русского марша назвало в своих отчетах Кремлю ответственное ведомство МВД. Средствам же массовой информации из того же Кремля спустили строгую директиву: упорно и тупо твердить, что в Русском марше участвовало не более шести тысяч человек. И все каналы телевидения, и все радиоканалы, и все агентства, стуча зубами от страха, твердили эту цифру – шесть тысяч, шесть тысяч, шесть тысяч… Какие шесть тысяч! Откройте фотографии, видео в интернете и подсчитаем. Длина колонны Русского марша растянулась сплошной людской массой на километр 200 метров набережной. Ширина колонны где уже, где шире, в среднем — 10 метров. Получается, что заполненное людьми пространство составило 12 тысяч квадратных метров. Умножим эту площадь на четыре человека, как это делают спецслужбы, оценивая численность толпы. Именно четыре человека
помещаются на одном квадратном метре. 48 тысяч человек получается. Но с учетом того, что люди шли не так плотно, как они стоят в толпе, умножим 12 тысяч квадратных метров на три человека, и выходим практически на ту же цифру, что доложило Министерство внутренних дел Кремлю. Да если б нас было меньше, те же шесть тысяч, то кто бы заметил русское шествие в средствах массовой информации, кто бы кинулся шельмовать и визжать, что русские подняли головы. Русский марш предпочли бы попросту не заметить. 30-35 тысяч – цифра грозная, вот и визжат от ярости, вот и пытаются оболгать, обхамить, затравить.
Нет, скажу я вам, обращаясь больше к тем самым любителям диванов и телевизоров, именно страх перед новой русской силой заставляет власть и либералов все визгливее и напористее клеймить русских националистов, обвинять их в несуществующих грехах, в экстремизме и фашизме, в расколе страны. Накануне шествия некий сенатор из Челябинска, 30-летний чеченец Руслан Гаттаров обратился к мэру Москвы с требованием перенести Русский марш из центра Москвы в Люблино, раз уж его невозможно запретить. Без малейшей оглядки на то, что как сенатор, представляет в Совете Федерации русскую Челябинскую область, Гаттаров яростно клеветал на русских, мол, на прежних русских маршах демонстрировалась свастика и звучали фашистские лозунги. И теперь будут звучать, — заходился в истерике Гаттаров. Инициативу чеченского сенатора подхватила ассоциация мигрантов России. Мигранты (!) требовали, вслушайтесь в их формулировку!, запретить Русский марш, потому что он разжигает межнациональную рознь. Разбуженные мигрантами, как Герцен декабристами, вмиг подняли головы профессиональные борцы с русским народом Алла Гербер и Олег Басилашвили, которые призвали людей на антифашистский митинг, чтобы не смели националисты в России голову поднимать
Да полноте, в своей ли мы стране живем?! Мигранты и граждане Израиля нам запрещают выходить на улицы с законным требованием остановить геноцид русского народа — государствообразующего народа России! До какого национального позора мы дожили! На какое национальное дно опустились! Нам, русским, запрещают протестовать против собственной погибели. А то, что мор русского народа исходит от власти, видно даже из цифр официальной статистики. Цитирую статью «При худой казне жить не просто» из последнего номера журнала «Российская Федерация» (№ 20, октябрь 2012 года): «У более чем 80 процентов россиян ничего, кроме зарплаты, нет. Причем у более половины из них она меньше 7,5 тысячи рублей в месяц. Хорошую зарплату – свыше 50 тысяч рублей имеют всего 1,8 процента населения. Самый принципиальный показатель – 50 процентов национальных богатств принадлежат одному проценту населения России». Да мы и без цифр знаем, что это так. Стоит только взглянуть на выморочные города и умирающие деревни, на опустившихся, сдавшихся, обыдленных людей. Но если каждый думает, что такая беда пришла только в его деревню,
в его городок, а вся-то Россия процветает и модернизируется, то вот вам экспертное заключение иностранца, нобелевского лауреата по экономике Д. Ж. Стиглица: «Россия обрела самое худшее из всех возможных состояний общества – колоссальный упадок, сопровождаемый столь же огромным ростом неравенства. И прогноз на будущее мрачен. Крайнее неравенство препятствует росту» (журнал «Российская Федерация», № 20, октябрь 2012 года). Но наше неравенство страшно еще и тем, что оно – национальное неравенство. Хуже всех, страшнее всех, беднее всех живет именно русский народ. Меньше всего средств отпускается на социальное выживание именно русского народа. Оттого и вымирание наше сегодня самое стремительное. Посмотрите статистику роддомов Москвы. Более половины родов в столичных роддомах мигранток. Причем они могут жить в Москве по десять лет без регистрации, но при этом каждый год рожать детей, которые становятся гражданами России. А где наши, русские дети? Их нет. Ведь мы, русские, не можем кормить их объедками, растить в подворотнях или сдавать государству в детдома. И потому русские не рожают, и потому русские вымирают. И вот первые попытки национального духовного восстания, — а именно такой попыткой национального опамятования, национального возмущения, протеста является Русский марш, — эти попытки яростно глушат, ненавистно замалчивают или стараются оболгать.
А теперь те, кто не вышел на Русский марш, кто струсил, кто занемог, послушайте, что там было. Я стояла в Лаврушинском переулке у Третьяковской галереи, ожидая соратников, а мимо меня уже с 11 часов шел нескончаемый поток людей. Это были русские люди, чаще среднего и молодого возраста, в подавляющем большинстве мужчины. Крепкие, решительные, волевые лица. Лица, освещенные чувством справедливости, лица с внутренним огнем совести, они не были похожи на ту толпу, что лишь тупо бродит по базарам в поисках дешевой еды или жует жвачку сериалов у телевизоров. Русские лики с осмысленной целью – сплочения и единения, — вот знак грядущего русского национального восстания. Мы двинулись на набережную, ожидая, как обычно, ретивого милицейского обыска и наглого напора внутренних войск. Но милиция была спокойна и смотрела на нас с человеческим пониманием. Это понимание не сыграешь, это сочувствие не впишешь в милицейские инструкции. Просто милиционеры-полицейские – тоже люди, в большинстве своем пока еще русские люди, и Русский марш шёл отстаивать и их национальные права.
Когда мы вышли на набережную, чтобы построиться в колонну Союза русского народа, во главе которой бывшие спецназовцы должны были повести Чубайса в арестантской робе, я с радостью увидела, что набережная сплошь заполнена людьми. Плотные ряды молодежи различных русских национальных союзов и организаций стояли так тесно, что сквозь них можно было лишь протиснуться. Но никто не злился и не сетовал на тесноту. Всех охватывало чувство единения – плечом к плечу, друг за другом, единой
дружиной продемонстрировать, что русский народ может защищать свои права.
Русский марш двинулся по набережной, город огласился словами, которым когда-нибудь суждено воплотиться в жизнь: «России – русскую власть», «Русские, вперед!». Зеваки и телекамеры на Крымском мосту плотно облепили парапеты и перила, шествие свернуло на площадь к Центральному дому художника, где должен был состояться митинг. И только здесь, когда толпа наполнила площадь, и на ней, обычно пустой и просторной, стало тесно от народа и флагов, мы поняли, что совершилось в этот день. Русская история получила новый импульс, русская эра возрождается к новой жизни.
Очень давно эти места не видели такого стечения народа, истинно русского народа. Последний раз это случилось ровно 400 лет назад. Именно тогда, в 1612 году, двадцать шестого октября, четвертого ноября по новому стилю, здесь на этом самом месте, где ныне находится Крымский мост, выборный человек всей земли Козьма Минин со своим полком разгромил регулярные войска польского воеводы Хоткевича. Тогда, в Смуту, поляки были готовы сражаться с русскими воеводами Дмитрием Пожарским, командовавшим профессиональной армией русских ратников, и с Дмитрием Трубецким, руководившим русскими казаками. Но они потешались над торговым человеком Кузьмой Мининым, полагая, что его войско, собранное из народа, разбежится при первом же ударе. А Минин со своим народным полком ударил по полякам так, что решил исход сражения. И это по мистическому стечению исторических обстоятельств произошло на том самом месте, где стояли мы 4 ноября 2012 года – у Крымского моста. Сама земля эта, пропитанная кровью русских героев, сошедшихся 400 лет назад со всей Руси, питала наши силы, и перед лицом Матери-земли на этом священном месте был дан пример нового русского единения.
Обратите внимание на удивительные факты исторических совпадений: у Смуты прежней, той, что преодолели русские 400 лет назад, и у современной русской Смуты есть отчетливые черты сходства. Как и в те грозные времена — самозванцы в Кремле. Как и тогда, торжественно, по-хозяйски въезжают они в Кремлевские ворота, народ не спрашивая, изображая всенародное избрание на царство. Как и тогда, встречают их некие народные представители хлебом-солью, упоенно звонят в колокола. Как и прежде, их благословляют иерархи Церкви. Вспомните, как мы якобы выбирали президентов последние 20 лет. Кто въезжал в Кремль – тот и правил, а выборы – дело техники и ловкости чиновных мошеннических рук. Как и в прежние времена, самозванцы сегодня распоряжаются русской казной по своему капризу, ндраву и корысти, обирая народ и не собираясь его кормить, о нем заботиться. За двадцать лет за границу выведено капитала в размере двух триллионов долларов! Это цифры официальной статистики! Эта же статистика утверждает, что столько же составили наши потери во время Великой Отечественной войны. Как и во времена первой русской Смуты, границы нашей Родины широко распахнуты для иноземцев, только
на российско-китайской границе уничтожено более 1 800 приграничных городков, а на пограничных вышках сегодня сидят муляжи пограничников, над которыми смеются китайцы, вывозящие эшелонами из страны наши богатства. Как и в тяжкие времена первой русской Смуты, наши высшие сановники и чиновники, многие из духовенства предали народ, измалодушествовались, присягнули ворам и сами стали ворами. Золотой телец теперь их главный кумир, и они готовы ради него отдать на поругание и Родину, и нацию, и Державу. Чем занимаются нынешние бояре – они разворовывают казну, разрушая целые отрасли, на которые поставлены, как на кормление.
Тяжкие и грозные времена вновь пришли на Русь, но эти трагические сходства удивительным образом дают нам надежду на грядущее спасение. Ведь в первую русскую Смуту, когда вся Москва присягнула польскому королю Сигизмунду, один человек не согласился с изменнической клятвой. Это был патриарх Гермоген. Заточенный в подземелье Чудовского монастыря, умиравший голодной смертью, он успел разослать по Руси свои грамоты, в которых призывал Русь «дерзать на кровь, подниматься на польских и литовских людей», стоять насмерть за Родину и Веру. Один человек, не сдавшийся, не сломленный святой Гермоген, умерший от голода в феврале 1612 года, решил судьбу России. Его воинским духом, его пламенными словами поднялись русские люди уже после смерти святого мученика на борьбу с захватчиками. И когда сегодня многие отступают и сдаются перед непосильной на их взгляд задачей преодоления новой Смуты, задумайтесь, а разве Кузьме Минину было легко поднимать народ? Думаете, ему было так запросто — с налета убедить Пожарского взять на себя командование ополчением. Думаете, Минин вот так, без всяких усилий, одной лишь шапкой по кругу, собрал деньги на ополчение? Нет. И убеждал, и грозил, и в заложники брал жен и детей богатых русских купцов, чтобы раскошелились и выкупили своих ближних, отдав деньги в общую казну – вооружать воинскую рать. Минин и Пожарский пережили и покушения, и разлады, и интриги, и бунты, но выстояли, понимая, что цена их единства – Русское государство и Русский народ. И ныне нас одолевают все те же болезни: и раздрай лидеров, и интриги засланцев Кремля, и клевета наемных болтунов на наше русское единство, и покушения на жизнь наших будущих воевод, и прямые убийства, ведь только за несколько последних лет при загадочных обстоятельствах ушли из жизни Вячеслав Клыков, Виктор Илюхин, — все дьявольские ухищрения противостоят тому, чтобы русский народ не восстал, не объединился. Но на наших глазах такое объединение состоялось. Волею Божьей и мистикой истории оно состоялось именно у Крымского моста, где 400 лет назад был дан последний решительный бой первой русской Смуте. Пусть же наш Русский марш станет началом конца второй русской Смуты!
